Новые уголовные дела, заведенные в рамках расследования махинаций с имуществом Минобороны при Анатолии Сердюкове, грозят экс-министру неприятными изменениями в процессуальном статусе. Возможная «посадка» бывшего военного министра, если паче чаяния она состоится, может оказаться серьезным соблазном для пересмотра запущенной им военной реформы.
Желание вызвать экс-министра обороны на откровенный разговор у следователей возникло в связи с двумя новыми уголовными делами, заведенными накануне в отношении чиновников департамента имущественных отношений (ДИО) Минобороны, которых подозревают в махинациях с объектами недвижимости военного ведомства в 2011 году. На этот раз речь идет о продаже комплекса зданий под названием «Дом садовника с двумя флигелями», относящегося к памятнику культурного наследия федерального значения «Таврический дворец» в Санкт-Петербурге, а также участка земли в Балашихе. Оба объекта, утверждает следствие, были реализованы коммерческим структурам по заниженным ценам, в результате чего ущерб государству превысил 135 млн рублей.
Разговора – откровенного и вообще любого – с экс-министром не получилось: Сердюков от дачи показаний отказался, сославшись на свои конституционные права.
Позже адвокат экс-министра Генрих Падва пояснил позицию своего клиента: не хочет объясняться по принципиальным соображениям, ибо полагает попытки следствия провести ревизию давнишних сделок в рамках пресловутого дела «Оборонсервиса» «совершеннейшим абсурдом». Все торги проводились совершенно открыто, выставляемое на них имущество оценивалось, а стороны договаривались обо всех условиях продажи, включая цену. Контролирующие органы и прокуратура были тоже в курсе, настаивает Падва. И вот – на тебе! – возникают какие-то претензии.
Но как бы ни удивлялись адвокаты Сердюкова, их делу это, скорее всего, не поможет. Как стало известно «Коммерсанту», не так давно ГВСУ СКР получило первые результаты комплексной финансово-хозяйственной экспертизы по продаже всех объектов, реализованных через аукционы, проведенные ДИО и структурами «Оборонсервиса». И результаты эти подтвердили, что их стоимость существенно занижалась. После того как вся полученная на этот счет информация будет проанализирована, фигурантам дела «Оборонсервиса» начнут предъявлять обвинения в окончательной редакции, полагают в издании.
Анатолию Сердюкову это может грозить неприятной сменой процессуального статуса со «свидетеля» на «обвиняемого». Эксперты уже наперебой гадают, когда это может произойти.
Действительно, с некоторых пор перспектива начала уголовного преследования экс-министра перестала казаться чем-то немыслимым или невероятным.
Стоит напомнить, что первые «посадки» уже состоялись. В начале июня Преображенский суд Москвы вынес обвинительные приговоры двум фигурантам по делу о мошенничестве с недвижимостью ОАО «Военторг» в Самаре Борису Мирошникову и Александру Амбарову. Оба признали свою вину и сотрудничали со следствием, а поэтому проведут в колонии всего по три с половиной года.
Разумеется, Мирошников и Амбаров – лишь мелкие сошки в сравнении с фигурой Сердюкова, однако тучи над головой экс-министра явно сгущаются.
То, что чиновники сердюковского (или близкого к нему) калибра все же могут оказаться за решеткой, буквально на днях продемонстрировал Советский районный суд Тулы, приговоривший к 9,5 годам колонии экс-губернатора Тульской области Вячеслава Дудку за взятку в 40 млн рублей. И тоже за махинации с землей – за эти деньги одной из местных коммерческих фирм было передано право аренды участка в 2,5 га под строительство супермаркета.
Как видно, масштабы деятельности тульских махинаторов не идут ни в какое сравнение с делами, проворачивавшимися в «Оборонсервисе», но каким хорошим вышел срок!
Но это отнюдь не самый тревожный звонок для Сердюкова. Гораздо неприятнее – и плачевнее для него по последствиям – может оказаться изменение отношения к делу Владимира Путина, ранее неоднократно высказывавшегося в поддержку (защиту) своего бывшего военного министра. Так еще в апреле президент заявил, что дело «Оборонсервиса» должно показать, что неподсудных в России нет. И это демонстративное нежелание Путина оказывать влияние на ход дела (а, по сути, вмешиваться в разборки враждующих властных элит) таит для Сердюкова куда большую опасность.
Чего-чего, а недостатка влиятельных врагов у бывшего министра обороны не наблюдается. Вероятно, искреннее всего Сердюкова ненавидят военные – проведенная им реорганизация армии, которую резали по живому, более согласуясь с экономической, а не оборонной целесообразностью, до сих пор вызывает у людей в погонах нервную дрожь.
Еще более «нежно» относятся к экс-министру, пожалуй, только в оборонно-промышленном комплексе, от которого Сердюков требовал производить то, что нужно армии (а не то, что может сделать сам ОПК), да еще начал закупать технику за рубежом.
Канализировать эту ненависть в уголовных делах – при демонстративном невмешательстве верховного главнокомандующего – было несложно.
Уже сегодня понятно, что многие из принятых Сердюковым (объективно) ошибочных решений будут пересмотрены. В частности, на это недавно недвусмысленно намекнул нынешний министр Сергей Шойгу по завершении недавней «внезапной» проверки боеготовности армии.
Так маневры продемонстрировали, что проведенное при Сердюкове укрупнение авиабаз не отвечает современным требованиям по обеспечению безопасности страны. С точки зрения экономии, это было, «может быть, и правильно», но «с точки зрения отражения вероятных угроз – нет», констатировал тогда Шойгу.
При этом принципиально важный вопрос – насколько глубокой окажется ревизия наследия Сердюкова. В частности, сохранится ли созданная им новая модель армии, не опирающаяся на концепцию массовой мобилизации. К слову, требующая такой же мобилизационной экономики советского типа, которая уже однажды привела нашу страну к полному банкротству. И если претензии, предъявляемые сегодня к Сердюкову – подчеркну, претензии во многом справедливые, – станут поводом для сворачивания этой части реформы, а десятки триллионов рублей будут снова потрачены на подготовку к «вчерашней войне» и финансирование неэффективного ОПК, вот это действительно станет совершеннейшим абсурдом.
