В конце августа, совещаясь по вопросам развития судостроения во Владивостоке, Владимир Путин посетовал на нерачительное отношение военных к имуществу государства. На эту неожиданную мысль президента натолкнул вид брошенной армейцами взлетно-посадочной полосы, увиденной им во время облета затопленных паводком территорий Еврейского автономного округа.
«Ничего не осталось, все разграблено, все уничтожено. Вот, несмотря на смену руководства Министерства обороны – я сейчас не Шойгу имею в виду, а, в принципе, от поколения к поколению, от одного министра к другому, – в этом смысле ничего не происходит, нет рачительного отношения к государственному добру», – сказал Путин.
Ну, вы поняли – мы с президентом снова о Сердюкове.
Как на днях стало известно «Коммерсанту», уже в скором времени из базового уголовного дела о хищениях в Минобороны может исчезнуть единственный эпизод, имеющий прямое касательство к бывшему руководителю военного ведомства.
По данным издания, СКР намерен прекратить расследование обстоятельств «благоустройства» элитной базы отдыха «Житное» в Дельте Волги оценочной стоимостью в 150 млн рублей, включая прокладку восьмикилометровой асфальтированной дороги силами призывников, проводившейся на средства Минобороны и по личному распоряжению экс-министра обороны.
Основанием для этого может стать решение внеочередного собрания дольщиков некоммерческого партнерства ООО «Житное» во главе с основным владельцем, родственником Сердюкова Пузиковым, о безвозмездной передаче объекта в собственность Минобороны. Таким образом, ввиду компенсации нанесенного государству ущерба устраняется состав преступления, а с ним и основание для продолжения расследования.
Возможность – чисто гипотетическая – того, что следствие по этому эпизоду все же не будет закрыто, существует. Как отмечают независимые эксперты, факт компенсации ущерба сам по себе не отменяет того, что преступление было совершено. Хотя особенно в перспективы его продолжения и не верят.
Шансов же на то, что Сердюков может стать обвиняемым по другим – весьма многочисленным – эпизодам пресловутого «дела Оборонсервиса», и того меньше. Линия защиты, избранная экс-министром в ответ на претензии в связи с продажей военного имущества по заниженным ценам, до сих пор сводилась к незамысловатому, но доказавшему свою эффективность тезису. А именно: стоимость объектов определяли его подчиненные или сторонние оценщики, сам же он лишь визировал сделки, не интересуясь подробностями.
То есть никакого тебе злого умысла.
Опровергнуть эту позицию Сердюкова могла бы его бывшая подчиненная, начальник департамента имущественных отношений Минобороны Евгения Васильева, обвиняемая в мошенничестве в особо крупных размерах. Делать этого она, однако, не спешит. Понимает, что лучше в клифту лагерном (в тринадцати комнатах в Молочном) на лесосеке, чем в обновке за сто тридцать тысяч у Фокса на пере.
Но есть еще один человек, одного слова – и просто намека – которого было бы достаточно, чтобы объективное (в известном приближении) следствие в отношении экс-министра Сердюкова все-таки состоялось. Но пока ничего похожего от этого человека мы не слышали. Зато слышали, что «своих» он никогда не сдает – хоть ты обсетуйся на нерачительное отношение к государственному добру.
Фото ИТАР-ТАСС/ Алексей Дружинин
